Есть вещи, которые делать глупо, и есть место и время, где эти вещи вдвойне нерациональны. Например, не самое здравое решение спать на вокзале, сидя как дурак на лавке. А если ко всему прочему ещё и выдался дождливый день, точнее ночь, а накануне ты нажрался так, что позавидует и последний алкаш, то это и вообще решение идиотское.
Довольно ранним утром следующего после инцидента с кентаврами дня Рольф обнаружил себя сидящим на скамейке, с заметно гудевшей с похмелья головой и затекшими от неудобного положения мышцами. Ночной дождь прекратился, на платформе там и тут блестели напоминающие о нём свежие лужи. Магозоолог посмотрел на украшавшие вокзал большие старинные часы, стрелки которых показывали около семи до полудня. До экспресса, как сообщил местный работник, не очень одобрительно смотревший на человека, который по какой-то причине проснулся на платформе, было ещё больше трёх часов. Оставалось ждать, к тому же хотелось промочить горло, так что Скамандер направился в более оживленную часть Хогсмида, где рассчитывал найти открывшийся пораньше магазин или паб для людей с бессонницей.
События прошедшего дня медленно всплывали в его памяти параллельно с выступающими из лёгкого тумана зданиями, фонарями и одинокими прохожими. Кажется, он вчера не только перебрал, но и сболтнул лишнего в не самой подходящей для этого компании, в результате чего и оказался на улице. Мозг яркой картинкой предоставил данный эпизод его вчерашних похождений, от чего Рольф немного поморщился, как раз проходя мимо Крепкого Отвара. Да уж, вспомнил бурную молодость, ничего не скажешь. То, что он завалил задание газеты, магозоолога мало расстраивало, куда больше ему был неприятен факт становления персоной нон грата в баре и, возможно, среди местных кентавров.
Эти последние оказались легки на помине, по крайней мере один из них. Ставший снова внимательным несмотря на недавний алковечер глаз Скамандера внезапно заметил на соседней улице вчерашнюю неудачную жертву своего интервью собственной персоной. При виде Цера у шотландца проснулись то ли обычно мирно дремлющие сожаление и стыд, то ли куда более лёгкая на подъем жажда неприятностей вкупе с природной дурью, и он решительно бросился наперерез кентавру.
- Мистер Церцис, - он вынырнул из переулков пару минут спустя прямо у того перед носом, успев благополучно забыть, что собеседник не использует подобное обращение. Хорошо ещё, что на этот раз правильно произнёс имя. – Я хотел бы извиниться перед вами за вчерашнее интервью, - магозоолог приподнял одну бровь и немного развёл руками, показывая, что и сам не в восторге от собственных талантов интервьюера, - Наверное, я плохой журналист.
В какой-то мере Рольф ждал, что кентавр сейчас заедет ему копытом в нос и беседа закончится, так и не начавшись. Учитывая финал вечерней истории и знаменитую упрямую гордость в общем-то обеих сторон, это было бы совершенно неудивительно.

[icon]http://images.vfl.ru/ii/1601142214/d59d79bb/31752566.gif[/icon]

Вистерии сразу не понравился тот человек, что пришел в прошлый вечер в их с Церцисом дом. От него веяло чрезмерной самоуверенностью и неприятностями: последнее кентавр увидел уже позже, когда вышел вон из Отвара, оставив своего партнера наедине с назревающими проблемами. Об этом Ви рассказали раскинутые им кости и речная галька, обжигающая пальцы злым теплом. Так происходило не всегда, только в те моменты, когда над головами висело действительно неприятное серое облако, вот-вот грозящееся разразиться громом и молниями. Такими же яркими и такими же громкими, как те, что бушевали в груди Вистерии, когда человек просто оскорбил его, указав кентавру на его место, забыв, что эта земля принадлежит в равной степени всем живым существам.

Ви злила несправедливость и зашоренность, с которой этот жалкий человек смотрел на него, словно на чужого, недостойного стоять с ним на одной земле, словно это Вистерия пришел в его дом и оскорбил его семью, а не наоборот. Такое не прощается, такое не забывается, и если бы не Церцис и его уверенность, провидец вышвырнул бы гостя мгновенно, не особенно заботясь о его комфорте: в конечном итоге тот тоже не слишком задумывался о комфорте кентавра, с которым говорил. Ви радовался искренне, когда вороной кентавр вернулся к нему с последними новостями, поддержал его решение, одобрил его и напрочь забыл о неприятном происшествии на целую ночь. Он верил, что на этом плохое закончилось для них и следующий день сулит только радость.

Он провожает Церциса рано утром, чтобы сразу после его ухода заняться домашними делами: Ви разбирается, проверяет свежие настойки, протирает столы и поправляет стулья, бегло перекусывает и наконец приводит в порядок себя самого, заплетая длинные волосы в косу и вычесывая из хвоста несколько колтунов. Кентавр раздраженно фыркает, не совсем понимая, когда успел так свалять хвост. Он возится с ним достаточно долго, не желая выглядеть неопрятно перед своими гостями, потому что местные волшебники уважали поселившуюся в их деревне пару кентавров и те отвечали им ответным уважением и прекрасным обслуживанием.

Вистерия едва успевает натянуть на себя тесную нелюбимую рубашку - дань людским приличиям, - и выйти за  барную стойку, как дверь в бар открывается, впуская в помещение нагруженного Цера, которого Ви смеряет внимательным взглядом и немного хмурится, прекрасно ощущая настроение своего партнера. Что-то определенно было не так. Что-то, о чем он непременно узнает прямо сейчас... А когда узнает просто с раздражением вырывает руки у вороного и отступает, кривя лицо.

- С чего бы такому слепцу извиняться? Он не видит дальше своего носа и мнит себя королем мира, где мы - незначительны и не имеем права ходить по "его" земле! - Вистерия взрывается мгновенно, хлещет хвостом по лоснящимся бокам, даже глаза горят упрямой гордость и гневом. - Я удивлен, по какой причине ты сам согласился его выслушать и привел к нашему дому опять. Нет, не отвечай. Я знаю ответ.

Он огибает своего партнера и уверенно идет прямо к двери, полный решимости за шкирку оттащить этого человека до самого вокзала, лишь бы он уже понял, что не стоит мозолить глаза тому, кого унизил. Церцис мог бросить его на улице, мог отказаться говорить с ним вообще, но он все же слишком...мягок. И притащил врага на собственный порог, словно верит в возможность искупления для людей. 

Ви распахивает дверь резко. Будь она чуть менее крепкой - точно бы разбил прямо об стену.

- Снова пришел насмехаться над нами? Укажешь, что мы не на своем месте? Может, этот бар тоже принадлежит тебе, человек, и сделан твоими руками? Может и то, что ты вчера пил совершенно бесплатно, было придумано тобой? За что ты хочешь извиниться? Ты не проявил ни капли уважения, придя в мой дом. Почему я вообще должен тебя выслушивать? - надо заметить, что разъяренный Ви выглядел не менее устрашающим, чем его более крупный и крепкий спутник жизни.