Астория Медея Малфой
Astoria Medea Malfoy
| ВОЗРАСТ: 46 лет, 18.02.1982 |
ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка: Груша и волос единорога, 12 дюймов, упругая.
Средство передвижения: может аппарировать или воспользоваться каминной сетью, но в Лондоне предпочитает автомобиль и личного водителя. Для дальних путешествий предпочитает дирижабли.
Артефакты: зачарованная печатная машинка, позволяющая писать под диктовку. Несколько наборов разных скоропишущих перьев. Журнал, самостоятельно каталогизирующий все предметы искусства, находящиеся в галерее.
Домашние животные: низзлы Лорд и Пунья.
ИСТОРИЯ
1. Неоправданные ожидания
Так уж вышло, что Астория всегда была себе на уме. В смысле, в своем уме. Когда нянечка заставляла ее вышивать салфеточку, заучивать десять фраз на французском или пролистывать сольфеджио, Асти задавала логичный вопрос - зачем? И если ответ ее не удовлетворял, то салфеточка отправлялась в печку, а Астория, сидя на коленочках у папочки уже доказывала, что салфеточки - прошлый век, ей нужно срочно учиться рисовать - это интересно. Что было делать папочке, кроме как дивиться сознательности доченьки и закупаться всеми возможными принадлежностями для рисования? Правильно, ничего.
Подросши в тепличных условиях большого богатого дома, где все было по высшему разряду, Астория отправилась в Хогвартс. Оказалось, что в замке она не единственная принцесса. Вот так непруха, сначала подумала Астория, а потом научилась тому, что затем в течение всей жизни помогало ей выгребаться из любых ям, и оставаться довольной собой и своим бытием. Она научилась идти на компромиссы. С самой собой, конечно же. Астория, тогда еще Гринграсс, научилась приспосабливаться к любым условиям так, чтобы они сыграли ей на пользу. Иногда это требовало изрядной смекалки, и спасибо за то, что смекалкой она не была обделена.
Училась Асти хорошо, особо не высовывалась и, главное, всегда занималась тем, что ей нравится.
2. Поворот не туда
Приличной девице из чистокровной семьи полагалось выгодно выйти замуж. С этим Астория спорить не собиралась. Во-первых, замуж ей хотелось. Во-вторых, кто сказал, что выгодно будет только семьям новобрачных, а не ей самой? После школы она убедила родителей, что ей нужно еще поднабраться жизненного опыта, эрудиции и прочих благ, чтобы составить прямо таки бриллиантовую партию кому побогаче, и укатила в тур по Европе, заниматься искусствоведением. Вернулась в Лондон она еще более образованной и наученной жизни девицей. После этого начались бесконечные смотрины. Астория весьма наивно полагала, что если счастье породниться с полоумным чадом опальных пожирателей ее благополучно миновало, то выгодную для себя партию она найдет легко и просто. Не тут то было. Череда ужинов со скучными молодыми людьми привела ее в уныние, и тогда она решила взять ситуацию в свои руки. Собственно, как всегда.
Подперев щечку кулачком и полчасика поразмышляв в саду Гринграсс-Хауса, Астория взвесила свои опции. Либо выйти замуж за кого-то из предложенных папенькой вариантов, приумножить тем самым капитал Гринграссов, но приуменьшить свое влияние и желание жить. Либо остаться старой девой, жить в свое удовольствие где-нибудь во Франции, но тут тебе ни мужа, ни семьи. Либо найти кого-то поинтереснее. Еще через полчасика Асти перебрала варианты своих бывших знакомых. Один был вполне очевиден. Малфой. Да, предплечье и репутацию он себе подпортил, НО деньги у них водились, симпатичная мордашка тоже, а главное - у Астории в цепких ручках оказывался рычаг влияния "если бы не я, из грязи обратно в князи ты не выберешься". Астории нравилось быть значимой фигурой в жизни людей. К слову, своим рычагом, ей так никогда воспользоваться и не пришлось.
Драко и его родителей долго убеждать не пришлось, самое сложное - Гринграссы, но и с ними проблем не возникло, когда ей удалось подобрать правильные слова.
Итак, Астория стала миссис Малфой и переехала в поместье.
3. Хобби
В силу того, что Гринграссы всегда так или иначе были связаны с искусством, Астория и с детства к нему прикипела, и сама полагала, что творческая жилка в ней присутствует. Рисованием она занималась только в детстве, а затем трезво оценила, что Ван Гогом ей не быть, поэтому отложила кисти в сторону и занялась более насущными делами. Искусствоведением в частности. Признаться, Астория, по-началу, считала свое увлечение больше хобби, чем реальным делом жизни, но посмотрите как все обернулось.
На досуге она писала заметки, свои комментарии и впечатления по поводу увиденного, а лет десять назад решила поделиться наработками с миром и отправила статью в Пророк. Правда, под псевдонимом, потому что она то мужа и свою фамилию любила, а остальные волшебники до сих пор относились к Малфоям довольно предвзято. Статья, однако, возымела успех, и Астория воодушевилась, продолжив писать в том же духе.
Уже после того, как она выкупила здание на Каркитт-маркет, привела его в порядок, открыла свою фешенебельную галерею и провела в ней с десяток выставок, Астория совершила каминг аут как один из авторов культурного раздела Пророка. И поглядите ка, соотношение прилетающих сов от поклонников и хейтеров было приблизительно восемь к двум. С этим можно было жить.
Когда у Скорпиуса начался подростковый период (а у Люциуса - деменция), Астория нашла для себя еще одно занятие - сад. Иногда нужно было срочно поковырять что-то лопаткой или резво похлестать землю палочкой, рявкнув недоумевающему Драко через плечо "я мотыжу, милый". Зато в результате у нее всегда были под рукой незабудки и плотоядная герань.
Пару-тройку лет назад начала вести колонку стиля в Ведьмополитане. Наверное, сразу после того, как была объявлена иконой стиля 2025 по его же версии. Лестно, конечно.
Астория также посещает книжный клуб. То есть сборище клуш, кому за сорок, любящих под винишко обсудить последние сплетни из Пророка. Миссис Малфой даже под бокальчик с ними было донельзя скучно, пока она не решила "не можешь победить - возглавь". Так что теперь она нет-нет, да ввернет в обсуждение нужную тему, подкинет книгу или статью для общего образования или завидного холостяка для обсуждения, а не морщины Риты Скиттер, прости Мэрлин.
4. Отношения с семьей
У Астории Гринграсс была прекрасная семья и счастливое детство. Оно пришлось как раз на тот промежуток, когда Волдеморт уже сгинул в первый раз и еще не успел воскреснуть. Гринграссы, будучи старинным чистокровным родом, не поддерживали его, и своим детям и внукам его сомнительные идеалы не навязывали. Да, Астория всегда ощущала свое элитное положение, да, признаться, бывали времена, когда она считала себя выше некоторых людей, но при этом своего положения ее семья добилась отнюдь не цветом или качеством крови, идиотизм, они добились всех привилегий своими мозгами/навыками/умениями. Кровь тут ни при чем. Астория не стеснялась рассуждать об этом с родителями, но помалкивала в школе. Изгоем ей тоже быть не хотелось. Конечно, иногда приходилось прикидываться глупенькой и только улыбаться на прямые вопросы некоторых однокурсников (не прямые, а завуалированные, конечно, но тем не менее вполне ясные). И лучше было прослыть глупенькой или наивной, чем отщепенкой. Астория, опять же, расставила приоритеты.
И где сейчас те ее однокурсники, и где она? То то же.
Асторию семья понимала и принимала, Астория понимала и принимала их. Конечно, отношения не были идеальными, а Астории иногда приходилось быть буфером в семейных спорах, но она со своей ролью вполне справлялась и не жаловалась, пока в целом ее все устраивало. Она до сих пор поддерживает тесную связь с родителями и бабушкой настолько, насколько тесной может быть связь давно повзрослевшей дочери и внучки.
Теперь ее семья - Малфои, и Астория не жалуется.
Она не жалуется, потому что в свое время сама их выбрала. Да, сперва Драко был для нее просчитанной партией, но он уже на тот момент не строил из себя пупа земли, остроумно шутил, был образован, красив и не считал ее дурой. Тогда она не любила его, но с ним ей было комфортно. Как только ее фамилия сменилась на Малфой, некоторые двери для нее закрылись, но она была к этому готова. Была готова улыбаться и напоминать, что она вообще-то еще и Гринграсс, а Гринграссов в обществе всегда уважали. Астория мягкой рукой, улыбкой и светской беседой, держа мужа под локоток, втащила его обратно на место под солнцем. Да, может быть, с самого края, но уже - начало.
Кроме того, в новом доме приходилось справляться с Малфоями-старшими. И если Нарцисса, кажется, тоже по-женски мудро и быстро смекнула, что Астория ее сыночку на дно точно не утянет, и она - как раз тот глоток свежих веяний, который нужен Малфоям, чтобы продолжить безбедно существовать в новом мире, то Люциус еще долго хохлился каждый раз, когда Асти, условно, не вставала перед каждым ужином и громко не произносила хвалебную речь чистокровию. Да к тому же (о Мерлин превеликий!) регулярно носила брюки, не поддакивала Драко после каждого слова, и, вот уж совсем беспредел, имела наглость давать советы самому Люциусу.
Оставалось одно - родить наследника. Честно говоря, Астория долгое время малодушно боялась. Семейный колдомедик предупреждал ее всю жизнь, что роды она может не перенести, и эта страшная мысль зудела в ней постоянно. Одновременно с тем, она понимала, что наследнику быть. И когда однажды они с Драко серьезно посмотрели друг другу в глаза и согласно кивнули, забеременела она быстро.
Беременность была самым ужасным периодом в ее жизни. Ей постоянно было плохо, ее тошнило, эмоциональность убивала и, кажется, гормоны в разы увеличивали только худшие стороны ее характера. Иногда по ночам, когда Драко уже сопел рядом, она смотрела в потолок и думала, что ей теперь совершенно не нравится тот человек, которого она видит в зеркале по утрам. Драко переносил ее беременность стоически. До этого Астория беспокоилась, что если она немного сдаст, то сдаст и Драко, и вместе они скатятся на эмоциональное дно, и никаких успокоительных в мире не хватит, чтобы с него подняться под дружные причитания Люциуса и Нарциссы. Но Драко ее удивил. Его поведение было образцово показательным, такое надо было описывать в книгах "Идеальный муж для неуравновешенной беременной жены". И когда как-то утром она увидела с балкона его арбузную ферму, на нее снизошло озарение: она любит его. Уже довольно давно и вполне закономерно. А он любит ее, и решение выйти за него замуж, было лучшим решением в ее жизни.
После рождения Скорпиуса, Астория боялась, что возненавидит малыша за то, что он сделал с ней за эти проклятые 9 месяцев. Но стоило ей увидеть эту маленькую вопящую бубочку, как что-то щелкнуло внутри. И Астория Малфой из "я никогда не стану одной из тех сумасшедших чересчур любвеобильных мамаш", к своему ужасу превратилась именно в такую. Конечно, она как всегда держала лицо и себя в руках, но каждый раз, когда в руках она держала еще и сына, ее затапливало какой-то невероятной волной любви и обожания к нему. Она и представить не могла, что так вообще бывает. Миссис Малфой с трудом, но сдерживала себя все детство Скорпиуса, тем не менее никогда не выпуская его из виду. Люциус хочет приложиться к воспитанию внука? Отлично. Но если бы Астория хоть раз услышала хоть какую-то чистокровную баламуть, вливаемую в сына, то Люциус бы внука больше никогда не увидел, сколько бы ни вопил о лишении их всех наследства. Пока Скорпиус был сыт, одет, доволен, не стеснялся фехтовать и не рос маленьким ублюдком - пожалуйста. Все ради его блага.
Астория старалась строить доверительные отношения с сыном, давая ему понять, что что бы его ни тревожило, он всегда может ей рассказать. Он рассказывал, а если отмалчивался, то она старалась не наседать. Ей было сложно и большую часть времени она понятия не имела, что делает, поступала чисто по наитию и надеялась, что ничего не пойдет прахом. Типичные страхи молодых родителей, наверное. Скорпи, тем не менее, рос прелестным мальчиком. И все было прекрасно, пока не настало время отпустить его в Хогвартс.
Астория прорыдала весь вечер в кровати после того, как они усадили сына на Хогвартс-Экспресс, потому что ее доконало чувство какой-то невыносимой утраты. Но к утру она взяла в себя в руки и продолжила жить. Они переписывались, она интересовалась его жизнью, но старалась не быть одной из тех навязчивых мамочек, которым надо знать абсолютно все. Она не хотела становиться той женщиной, которая слышит бесконечное "НУ МАААМ", которую стесняются встретить на улице и не знакомят с друзьями, если на то нет какого-то критично особенного повода.
Пока Скорпиус учился в школе, Астория переключилась на свое хобби и начала писать для Пророка. Несколько раз в неделю, как минимум, она размышляла о том, что сейчас еще ничего, когда он несовершеннолетний и зависит от родителей, но вот через пару лет его придется отпустить по-настоящему. И морально себя к этому готовила.
5. И еще кое-что
- Безупречно умеет держать лицо в обществе и улыбаться, мгновенно беря себя в руки, какой бы мерзостью в нее не прилетело. Но за закрытыми дверями может опустить плечи и ввернуть крепкое словцо. В конце концов она всего лишь человек, всего лишь женщина, которая хочет простого и банального "бокал винишка, пообниматься с мужем у камина и массаж стоп".
- Традиционно последние много лет проделывает ритуал по утрам - пробежка в три круга вокруг поместья.
- В отличие от некоторых волшебников, считающих, что маггловские изобретения вроде автомобилей - выше их достоинства, Астория пользуется всеми благами, которые предоставляет ей жизнь. В частности, автомобилем с личным водителем. Да, машина, как и у большинства магов, может летать, но миссис Малфой предпочитает передвигаться на ней по дорогам города, когда ей нужно поразмыслить. Почему-то на заднем сидении под приятную музыку и молчание Уилкокса размышляется очень продуктивно. Даже в пробках.
- Астория очень редко верит в чьи-либо слова/убеждения/принципы и т.д., пока не распробует все сама. Она любит сложить свое мнение по каждому вопросу и придерживаться его. Другое дело, что она вполне способна держать свое мнение при себе до подходящего момента, чтобы его высказать. При этом, она никогда не считала, что ее мнение - единственное верное, и старается всегда придерживаться такой политики в отношениях со всеми окружающими. Астории кажется, что каждый должен жить так, как ему комфортно, иначе зачем вообще жить? Разумеется, пока вы своим мнением и действиями не мешаете жить остальным.
- Не так давно Астория начала писать мемуары. Хорошо, что еще не добралась до свадьбы с Драко, потому что о жизни в поместье Малфоев можно выпустить отдельный многотомник.
СПОСОБНОСТИ И УМЕНИЯ
- Свободно говорит на французском, сносно на испанском и немного читает на латыни.
- Иконой стиля ее Ведьмополитан в свое время провозгласил не просто так. Астория следит за веяниями и точно знает, что с чем можно сочетать, а что - безвкусица. Посреди ночи спросонья назовет 1000 и 1 вид шляпки, и расскажет, кому эти шляпки и в какое время суток больше подойдут. Что уместно, что не уместно, в каком обществе и при каких обстоятельствах.
- Астория во всех смыслах владеет пером. Она пишет живо и немного дерзко, но не настолько, чтобы статные матроны перестали читать, а девчули-подростки сослали в разряд престарелой сумасбродки. Тесты текстов можно проводить на всем семействе Малфоев. Идеальная консистенция, если Люциус делает в своем кресле высокомерное "ХМ", а на следующее утро щеголяет атласным пиджачком модного кроя; Драко кивает, вчитываясь в текст; Скорпиус выдает что-то в стиле "бомбезно, мам!".
- Миссис Малфой умеет подать себя и расположить к себе, тут улыбнуться, там пошутить, здесь придержать кого-то за локоток и осведомиться о здоровье. Астория всегда радушно улыбается, и если ей потом нужно на минуточку сбежать в другую комнату, прислониться к закрытой двери и пробормотать "вот дерьмо гиппогрифье!", то так тому и быть.
- Она начитанная и достаточно эрудированная, чтобы поддерживать разговор практически в любом интересном ей обществе. Разумеется, ее конек - искусство. В конце концов, она этим зарабатывает.
- Садовод-любитель.
- Колдует на стандартном бытовом уровне волшебства. Все остальное делают домашние эльфы.
- Где-то после тридцати пяти открыла в себе еще и деловую хватку. И умение слушать умных людей, разбирающихся в своей области. У нее есть бизнес-консультант, помогающий ей с галереей, ассистент, помогающий организовать день и ни о чем не забыть, знакомая женщина в цветочном магазине, помогающая подобрать новые растения для сада. Астория обычно знает к кому обратиться, если не знает чего-то сама.
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ
Астория поддерживает Ж.О.П., потому что консерватизм сейчас - не то, что нужно ее семье. Отчаянный либерализм, собственно, тоже, но пришлось выбрать из двух зол.
Она была бы за золотую середину, если бы кто-то громко озвучил сей прекрасный план. Она относится ко всем одинаково, понимая, что ублюдки есть и среди людей, и среди существ. И среди магглов, и среди магов. Равно как и хорошие люди/существа. Астория толерантна, но не спешит насаждать свою толерантность каждому встречному. На деле ей хочется простого человеческого спокойствия. Ей хочется не бояться, что в галерее кто-то устроит пожар или взрыв, что кто-то покусает Скорпиуса в подворотне, что внезапно не станет магии и все прекрасные картины и скульптуры перестанут двигаться, существовать, быть самими собой. Ей не нравятся радикалы с уклоном в любую сторону, потому что они представляют собой опасность. Опасность для той размеренной жизни, которой она живет.
СВЯЗЬ С ВАМИ: https://vk.com/margorlovs | УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ: посильное. |
Джеймс натягивает кепку пониже на лицо и сидит так ровно три минуты, пока не чувствует себя дебилом. Во-первых, она и так знает, что это его место в вип-ложе, и никто, кроме мистера Джеймса Поттера, не может усадить свою задницу на это кресло. Во-вторых, в надвинутой кепке и при отросшей бороде он выглядит как крипотный сталкер. Он в любом случае уже понял, что вспылил вчера вечером и не собирается из-за этого пропускать игру Ники. А после, выловит ее и расскажет, какая Вульф дракклова жопа, и она согласится, и они помирятся и, возможно, он не получит метлой по хребту.
Спустя четыре часа, Джеймс был уверен на девяносто восемь процентов, что не получит по хребту, хотя бы потому, что после такой игры Крам будет слишком уставшей для этого. Еще часа через полтора, Поттер развалился в кресле и закинул ноги на бортик ложи, разглядывая игроков в омнинокль. Кто-то предлагал ему закуски, но он отмахивался, потому что и так обожрался хот догами примерно час назад, все-таки в вип-ложе чувствуешь себя ВИП персоной, и сливочное пиво в стаканчике похожем на ведерко обновляется как будто само собой. Джеймс тем временем следил уже только за одним игроком по сути. Она казалась ему какой-то вялой, а свое волнение по этому поводу он скрывал показушным похуизмом, ну и ногами на бортике.
Он разглядывал некоторые моменты в замедленном режиме, и когда Крам начала опасно крениться на метле, все замерло в одном длинном мгновении фактически буквально. Поттер дернулся в кресле, запутался в ногах, когда попытался встать, облился пивом, обматерил весь чемпионат и проебал омнинокль, а когда вцепился задубевшими руками в бортик и перегнулся через него так, что и сам чуть не вывалился на поле, Ника уже лежала на земле. И если еще десять минут назад он бы сказал, что худшим моментом в его жизни был тот, когда возле его глотки висела зачарованная катана, то сейчас про катану он бы даже не вспомнил. Он даже не представлял, что вообще способен ощутить, как будто все его органы вытряхнули из тела и оставили пустую оболочку с костями, гремело в ушах определенно обрушившимся скелетом.
Стадион тоже гудел, Поттер моргнул и понял, что он должен быть сейчас не здесь. К бортику уже вывалились все обитатели ложи, и Джеймсу пришлось бесцеремонно проталкиваться сквозь них, орудуя локтями. А потом бежать по лестнице, перепрыгивая через половину ступенек пролета сразу. Когда он добрался до дна арены, выход на поле уже был забаррикадирован толпой зевак и журналистов. Поттер отчаянно боролся с желанием достать палочку и вырубить всех к херам, но тогда вместо Ники он попал бы в местный обезьянник. Приходилось продолжать сбивать локти о случайных фанатов и выслушивать окрики на португальском, пока он не выбился в "первые ряды" и не увидел колдомедиков, леветируемые носилки и кучку местных хит-визардов.
— Эй, эй! Пустите меня к ней! Я ее... брат! Я Александр Крам. — один из хит-визардов переглянулся с очень занятым колдомедиком, они кивнули друг другу, и хит нехотя поманил его рукой. Признаться, Джеймс и не надеялся, что это сработает вот так просто. Хорошо, что Крам теперь брюнетка и о фамильном сходстве стало судить на порядок сложнее, особенно в суматохе. Видеть ее на носилках было, удивительно, но облегчением, потому что она была на носилках, а не в черном пакете. Значит все еще будет окей.В вылизанном холле госпиталя он идет вместе со всеми, пока его не останавливает какой-то парень и пытается объясниться на португальском. Джеймс на него даже не смотрит: — Я не понимаю.
— Только родственники — говорит он с акцентом и упирается рукой Поттеру в грудь, приходится обратить на него внимание. — Да, я ее брат — нетерпеливо бросает Джеймс, но колдобрат отрицательно мотает головой. — Нет. Видел ее брата на обложке. Ты — не он. О, да чертов Алекс со своей чертовой популярностью!Поттера не пускают в палату, операционную или где там могут ее держать, не говорят ни слова, кроме "только родственники", не реагируют на увещевания, попытку устроить скандал, угрозы разобрать это здание по кирпичикам и натравить якудза. Джеймс мечется по холлу, распугивая остальных посетителей, потому что не может сидеть на месте. И впервые в жизни ощущает себя настолько беспомощным, что становится тошно.
Пока не приезжает настоящий Алекс. Разумеется, ему уже сообщили. Джеймс продолжает ходить из угла в угол, поглядывая на Крама, разговаривающего с одним из колдомедиков. Они вдруг смотрят на него, и колдомедик со взглядом осознания тщетности бытия и тяжелым вздохом кивает Александру.
Крам сообщает Джеймсу, что у Ники проблемы с позвоночником и травма головы, но она выживет. А у него теперь есть право с ней контактировать и допрашивать врачей. Поттер слушает, уперевшись локтями в колени и зарывшись руками в волосы. Смотреть на Алекса довольно сложно, он боится увидеть и глаза, и выражение лица, и вообще все, что может выдать излишнее волнение. С другой стороны, если он довольно спокоен, значит все действительно будет в порядке. Джеймс был уверен, что пойди что не так, Александр бы первым взорвал этот госпиталь.Следующие пару дней Джеймс живет в больнице. Большую часть этого времени Ника спит, но ему, признаться, наплевать. Он отказывается уходить, несмотря на увещевания Арманду — того самого клодобрата, который отказался пускать его в первый же день, и всего остального персонала госпиталя. Суза пару раз толсто намекал, что не хочет заниматься и его лечением тоже, на что Поттер съязвил, что еда в местном буфете пока не настолько плохая. Джеймс спит на стульях в коридоре, в кресле палаты Крам, пока Розанна не сжаливается и не разрешает переночевать в пустой палате. Там же Джеймс принимает душ, за что получает по шее и награждается кличкой, он думает, что с португальского это переводится как-то вроде "демон". Местный персонал быстро подхватывает, потому что не при Нике он мрачный и часто огрызающийся кусок дерьма. Свежую одежду ему приносит Алекс и теперь Поттер щеголяет в упоротых цветных майках из гифт шопов, спасибо Крам. Здесь побывала уже вся семья Ники, и все они приходят и уходят в то время как Джеймс не может заставить себя уйти. Он больше, чем уверен, что Крам не знает, что он не был в своей палатке с того вечера перед матчем. Он аппарирует туда еще через два дня, стоит посреди гостиной пару минут и аппарирует обратно в госпиталь, потому что тут ему делать нечего.
Поттеру сложно видеть Веронику разбитой не только физически, но и морально. Он таскает ей кофе, нелегальную еду и много улыбается, просто чтобы не показывать, какое на самом деле происходит дерьмо.Утром он сталкивается с Сузой в коридоре, когда возвращается со своего завтрака в буфете. По плану было заскочить к Крам и выспросить, какой запрещенной хрени ему контрабандировать на этот раз. У Сузы такое мрачное выражение лица, как будто Ника ему на Джеймса настучала. Лучше б настучала, честное слово. За прошедшую неделю у Поттера сформировалась привычка каждый раз выспрашивать у колдомедика новости при встрече, иногда по несколько раз в день, чем он его изрядно доставал. Но сегодня Суза не выглядел особо раздраженным.
— На восстановление уйдет год, может больше.Он не улыбается, когда заходит в палату, потому что знает, что Крам убьет его, если увидит улыбочку еще и сейчас. Но она в любом случае не смотрит. Он не знает, что говорить в таких ситуациях, как не тупо отшутиться, поэтому сначала молчит. Наверное, надо было подумать по дороге сюда, что стоит сказать. Но это заняло бы время, которое Джеймс не хотел тратить, он просто сразу пришел. Не хотел, чтобы Крам сидела здесь одна и жрала себя плохими новостями изнутри.
— Ты знаешь, что Гвеног поймет.
Джонс — мировая тетка, она, кстати говоря, тоже заглядывала сюда несколько раз. Один раз сообщила Джеймсу, что он выглядит хуже, чем Ника, хотя с метлы не падал. А потом сходила с ним в буфет.
Но ведь на самом то деле насрать поймет ли Гвеног, дело в том, что Ника пока не понимает как ей жить без квиддича.
— Камон, Крам, ты восстановишься и надерешь всем жопы. Я помогу.
Он скрещивает руки на груди и подходит к окну. Джеймс не знал, как собирается помогать, но правда собирался. Потому что если Ника не могла жить без квиддича, то он не мог, глядя на нее в этой паршивой палате.
