ДЖУЛИЕТА ОФЕЛИЯ ГОЛДШТАЙН
Juliet Ophelia Goldstein
| ВОЗРАСТ: 27 лет, 23.10.2000. |
ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка: волос единорога и липа, 12 дюймов.
Средство передвижения: метла, общественный транспорт.
ИСТОРИЯ
"Джулиета Офелия" - так называет её мать, которая, по рассказам дяди (да и очевидно, что уж), была горячей поклонницей Шекспира - настолько упиваться бардом могла, пожалуй, только чистокровная волшебница, для которой пьесы XVI-XVII веков казались куда большей сказкой, чем когда-либо могли для магглов даже по прошествии столетий. Назвать дочь в честь двух девушек с нарицательно трагичными судьбами - выбор, конечно, интересный. Чего она ожидала от её судьбы? Джульетте не узнать: мать с отцом погибли, когда ей не было ещё и года, оставив её сиротой на попечении единственного живого родственника - дяди по материнской стороне.
"Джули" - так называет её дядя Энтони. Джули любит дядю с его сухим юмором и мягким сердцем, редкими, всегда немного неловкими объятиями и никогда не модной одеждой, занудными нотациями и интересными историями. Дядя Энтони - профессор истории (не в Хогвартсе, конечно, там эта вакансия навечно занята) и хотел бы, очевидно, чтобы и Джули привлекали гуманитарные дисциплины. Но книжные стопки, которыми всегда был заставлен дядюшкин дом, с детства интересовали Джули лишь в одном ключе - как удобные полосы препятствий в забегах по комнатам и коридорам. Джули росла неуклюжей девочкой, поэтому книги частенько разлетались с грохотом, отбивая корешки и расстраивая дядюшку, - но очень активной.
"Джу" - так называет её Дэмиен О'Кэрролл. Она - слишком амбициозна для Хаффлпаффа, он - слишком солнечный и дружелюбный для типичного Слизерина, но всё, конечно, совсем наоборот: только очень амбициозный человек мог собрать в пику четырём факультетским командам пятую, из кромешных неудачников, и выбить для них разрешение претендовать на Кубок школы. Джу - одна из тех самых неудачников: пробовалась в сборную факультета с первого курса, но не прошла ни разу, и всё же хочет, жаждет летать. Дэмиен даёт ей шанс, и под его началом, Джу расцветает. На седьмом курсе Дэмиена "Авантюричные Авгуреи" выигрывают Кубок и с триумфом выпускаются; Джу приходится ждать ещё два года, прежде чем она может последовать за ними. После их победы её охотно берут играть охотницей за Хаффлпафф, но она больше всего боится, читая о новых свершениях "Авгуреев" в большом взрослом мире из газет, что для неё в них уже не останется места - что она попросту не будет достаточно хороша.
"Джулз" - так называют её в "Гарпиях". "Авгуреи" принимают с её с распростёртыми объятиями, как семья, сразу после выпуска, а она бросает их буквально через два с половиной года, стоит только Гвеног, рассмотревшую юную и подающую надежды, сделать ей выгодное предложение. Ей жгуче стыдно перед Дэмом и командой, хотя они говорят, что понимают, и на прощальной вечеринке она не может толком смотреть никому в глаза. После вечеринки - уже проще. Джулз двадцать, она молода, успешна, и "Гарпии" дают ей прозвище, с порога, как своей; новое и чуточку дерзкое.
"Всеобщая любимица" - так щедро называют её в прессе. Как и - "кумир молодёжи" и "мисс Солнце". "Мисс Солнце" смогла выдрать победу в недавнем матче на одних голах, несмотря на пойманный командой противника снитч; "мисс Солнце" улыбается лучезарно с обложек; "мисс Солнце" охотно подписывает автограф маленькой девочке, которую на улице, немую от смущения, подвела к ней мать. "У нас ваш постер над кроватью, - говорит мать, старше её едва ли на пару лет. - Она хочет стать вами, когда вырастет". Она сама хочет стать той, кем её считают - быть настолько же идеальной, какой её видят со стороны. Ей кажется, она должна, это её прямая обязанность, и стоит ей только оступиться, хоть раз, она непременно всех подведёт. И она действительно оступается, но не видит этого, очень долго: как и её недостижимый образ, Феликс Фелицис сияет так ярко, что затмевает ей разум.
"Разочарование года" - так называют её в прессе, расщедриваясь на порицание не меньше, чем прежде на похвалу. Другие эпитеты не более лестны, и заслуженно: теперь все знают, что звёздочка "Гарпий" Джулиет Голдштайн употребляла жидкую удачу так долго, что ей стало плохо во время матча, и она свалилась с метлы, сломав себе бедро и, что хуже, репутацию. Несколько девочек из команды и - о ужас! - Гвеног навещают её в Мунго, и она снова не в силах встретить взгляд тех, кого подвела. Разница лишь в том, что в этот раз никакой прощальной вечеринки ей не закатывают.
"Проебошка" - так зовёт её Линч, когда спустя полтора года лечения и реабилитации, её берут в команду "Сорок". Только там её репутации не испугались - впрочем, учитывая их блестящий послужной список и размах её факапа, это более чем неплохой результат. Проебошка старается, Проебошка зубами выгрызает себе путь обратно в небо, хотя только ленивый не повторяет ей, что профессиональный квиддич для неё теперь навсегда закрыт; упорно доказывает "Сорокам", что второй шанс потрачен на неё не впустую - и вот уже становится просто по-домашнему Жужей.
У Жужи в голове до сих пор - непокой. Она даёт интервью изданию, которому всё ещё почему-то не всё равно, о том, насколько свободнее она чувствует себя сейчас, - и в тот же день не на шутку расстраивается, когда очередные случайные мама с дочкой спешно переходят от неё на другую сторону улицы. Говорит, что не позволит себе больше ни единой ошибки, - и в тот же день напивается с Линчем до радужных соплей. Твердит всем и каждому про чистый лист - но всё ещё избегает встреч с Гарпиями и так и не пришла к памятной доске жертв Министерства, потому что боится, что выбитое в камне имя Дэмиана окончательно разобьёт ей сердце.
На самом деле, как бы её ни называли, с рождения, в прошлом и теперь, она всё ещё не знает, кто она. И сейчас, пожалуй, ощущает это наиболее сильно.
Пометки по датам:
в "Авгуреях" - с лета 2019 по конец 2021 года
в "Гарпиях" - с начала 2022 по лето 2026 года
лечение, реабилитация и восстановление - с лета 2026 по конец 2027 года
в "Сороках" - с начала 2028 года
СПОСОБНОСТИ И УМЕНИЯ
Отличная охотница. А больше, кажется, ничего и не умеет. Как волшебница, скорее всего, довольно посредственна, по крайней мере на практике: Хогвартс закончила с хорошими ЖАБА, но далеко не отличными, и с тех пор использует магию разве что в быту.
СОЦИАЛЬНАЯ ПОЗИЦИЯ
Жуже, честно говоря, феерично похуй на всё, что не квиддич и не её собственные проблемные отношения с миром.
СВЯЗЬ С ВАМИ: Брэйди и Ко. | УЧАСТИЕ В СЮЖЕТЕ: Активно-квиддичное. |
Несмотря на почти полвека, прожитые на этой земле, несмотря на половину жизни, проведённые вампиром, несмотря даже на то, что гиковское и волшебное мирровоззрения, казалось бы, давно вытеснили религиозное, как оказалось, где-то в глубине души Сашенька Гуди-Хёрли всё ещё оставалась пухлой маленькой девочкой из католической школы и верующей семьи. Потому что когда мирный концерт и демонстрация вдруг вспыхивают, как сухой кустарник от нечаянно оброненной спички, и Саша оборачивается, и небо над ней, в огне, падает на них, пламенея... Она думает не о магии и не о сотне фантастических фильмах и тв-шоу; её первая мысль — о каре господней, и она замирает, парализованная, не в силах оторвать глаз от алого девятого вала.
Это должно было бы её убить — но, неожиданно, наоборот, спасает: языки пламени слизывают людей рядом с ней, обдавая её жаром, заставляя не любящую солнца кожу вампира мгновенно покраснеть ожогом, но — не уничтожая. Не обращая в пепел.
Саша мгновенно приходит в себя. Вокруг неё страшно кричат люди и пахнет горелым мясом. Саша разворачивается и бежит.
Она знает теперь, что это такое на самом деле — не кара господня, нет, ровно наоборот — Адское Пламя.
Против него бесполезно тренироваться в мастерстве владения палочкой. От него и бежать, честь по чести-то, почти бесполезно, не имея возможности предсказать траекторию, не имея шансов обогнать. Но Саша всегда была упрямой девочкой, даже когда была, давным-давно, очень набожной, поэтому она бежит и не останавливается ни на миг.
Пока вдруг не видит, впереди себя, по правой стороне, как девушку сбивает с ног толпа, мгновенно скрывая из виду. Погребение под людской волной выглядит почти так же страшно, как под волной пламени, и Саша, чей рост лепрекона также не играет в её пользу, думает всего секунду, прежде чем кинуться наперерез, вглубь, протянуть руку и, рывком, поднять упавшую на ноги, в тот же миг выдёргивая в сторону, как раз когда мимо них проносится очередной язык голодного огня.
На руке Саши, мимо которой пламя проходит на считанные сантиметры, вспыхивают созвездием волдыри, и она кривится от боли, но держит оборону — против людей, что по-прежнему бегут на них, — и держит девушку за руку тоже.
— Ты в порядке? — спрашивает она у незнакомки. — Сможешь бежать?
Только теперь Саша понимает вдруг, что у спасённой ею — волосы почти такие же рыжие, как огненный ад вокруг них.На фоне безличных больничных цветов — пастельных стен, бирюзовых мантий колдомедиков и белых подушек и простыней, волосы Эшли уже не кажутся Саше огненно-рыжими. Их цвет — мягче, спокойнее, теплее, — не вызывает ассоциаций с тем ужасным днём, что свёл их. Зато, конечно, вызывает всё остальное. Повязка на руке Саши, поверх созвездия волдырей: они страшно зудят, заживая. То, что Эшли вообще оказалась здесь, в Мунго. То, что Саша пришла к ней и глупо держит в руках, перебирая волнующимися пальцами стебли, букет жёлтых нарциссов. Простой цветок, в этих краях почти что дикий, настолько когда-то приноровился к городской жизни, а всё же почему-то приглянулся ей сегодня.
Саша мнётся и улыбается неловко: не знает, как Эшли её воспримет. Вспомнит ли? Саша на собственном опыте знает, как мозг может блокировать травматичные воспоминания, а она, как ни крути, стала частью такового для девушки на больничной койке перед ней.
— Привет, — говорит она негромко. — Я Саша, если помнишь, с... концерта. Пришла проведать, как ты себя чувствуешь.
Отредактировано Juliet Goldstein (2021-08-18 12:26:53)
