В последнее время Мэддоксу было все сложнее узнать себя в зеркале. Так и сейчас - по шее бегут мурашки от ледяной воды, на ресницах блестят капли, но он щурится и никак не может найти самого себя в отражении. Зеркало хочется разъебать, почувствовать как стекло врезается под кожу, забрызгать кровью весь умывальник и шипеть от злости на самого себя, - и только мысль о том, что Фарли там, за тонкой стеной, останавливает Эдди от необдуманных действий.

Но именно мысль о том, что Кит рядом, и заставляет его злиться. В последнее время в жизни Эдди не было ничего нормального, а Фарли резонировал с его миром на каждый возможной частоте. Само напоминание о том, что жизнь может быть светлой, спокойной, наполненной чувствами было невыносимо - не его жизнь. Не теперь. Мэддокс давно уже ходил по грани, но недавно провалился в дерьмо с головой - и не мог позволить утянуть Кита за собой.

И вопреки этому чаще находил себя на диване в небольшой квартире Фарли - так и заснувшего в одежде, заботливо накрытого пледом хозяином дома. Эдди понятия не имел, почему тот продолжал прощать ему то, что раз за разом он приходил вдрабадан пьяным, не следил за языком, огрызался - а потом извинялся. Дело даже было в свалившемся на его голову знакомстве с Семьей - хотя это значительно влияло на его нервы и добавляло поводов нажираться - а в целом Адвея эмоционально штормило так, что он сам себя не выдерживал.

Он перешел грань чуть больше назад, когда поход в клуб закончился даже не заблеванными ботинками, а на скрипучей кровати дешевого маггловского отеля - и более того, с сыном Кормака Маклаггена, как только узнал только вчера. Если до этого жизнь его просто иногда удивляла, то тут Мэддокс по-настоящему охуел от такого поворота - и даже то, что его голову на работе буквально полоскали в толчке, волновало в этой ситуации гораздо меньше. Сильнее был страх, что Маклагген-старший знал про его существование, а сам Мэддокс знал про то, насколько отец Кита - парламентарий Крауди, неразрывно связан с Визенгамотом. Не то что бы Мэддокс считал, что взрослым дядькам нечего на работе делать, кроме как сплетничать о пассиях своих сыновей, но Маклаггены уже успели показать, что одна пьяная ночь может обойтись Эдди очень дорого - и не знал, чего еще ожидать в этой ситуации.

Хранить это все от Кита - тошно, но признаться - вообще невозможно. Мэддокс догадывался о существовании сердца у себя только потому, как оно начинало пронзительно болеть каждый раз от мысли, что все эти непонятные отношения с Фарли нужно заканчивать, хотя бы для блага последнего, потому что Кит явно не заслужил всего этого дерьма, а у Эдди сейчас ничего другого в жизни не было. Возможно, именно поэтому раз за разом Адвей напивался, каждый раз убеждая себя в том, что пьяным будет легче расстаться - но уже легче было бы сделать себе самому полостную операцию на сердце без анастезии.

Эдди наконец выключает воду, которая уже добрых десять минут льется просто так, по привычке вытирает ладони о джинсы, и толкает дверь. С кухни тянет приятным ароматом крепкого кофе, хоть на часах уже и ближе к десяти вечера. То, что Кит знает его как облупленного - что Эдди не проснется без кофе - как еще одна колотая рана на кровоточащем сердце. На секунду Мэддокс замирает в дверном проеме, позволяя себе полюбоваться видом Фарли, стоящего у плиты, терпеливо ждущим нужного момента, чтобы снять турку с плиты и не спалить кофе. Под рукой у того - любимый Эдди набор восточных специй, и невольная улыбка тут же пропадает с лица Мэддокса - он готов сам себя задушить от того, настолько он заврался, но при этом правую руку отдаст, лишь бы Кит продолжал существовать в этом наивном благостном неведении.

"Может, просто отрубить? Не объяснять, почему, что да как, соврать в последний раз? Так и так, разлюбил, больше не вставляет, прости прощай?" - оправдания тоньше первого льда на реке, ложь такая, что в дырки всю правду видно насквозь. Нет, Фарли на такое не поведется - он припрет Эдди к стенке в поисках правды, и уже будет некуда бежать.

- Нам нужно поговорить, - с благодарностью парень берет чашку из рук другого и кивает на стул напротив. Взгляд так и застывает на черноте кофе, потому что он еще не знает, что скажет Киту. 

[nick]Advey Maddox[/nick][status]i've got got death in my pocket[/status][icon]https://i.imgur.com/85bIDsm.png[/icon][sign]*сурикат[/sign][lich]<div class="zvanie1"><a href="https://hpfreakshow.rusff.me/viewtopic.php?id=109&p=2#p194174">Эдди Мэддокс, 22</a></div><br><div class="zvanie2">mb | хит-визард; грязный коп</div><br><div class="cutline"></div><br><div class="zvanie3">blurred lines</div>[/lich]

За предложением поговорить - полнейшая пустота в голове, только желание провалиться под землю, сразу в ад, чтобы больше не мучиться -  и Фарли не мучить.. Одна фраза стирает улыбку с лица Кита так стремительно, что Мэддокс невольно кривится, будто внезапно старый шрам на ребрах снова болит - только не он, но почти там же, внутри. Ему стыдно, что он загнал их обоих в такую ситуацию, где без жестоких слов не обойтись. Еще только занося их хрупкие отношения над головой - он не уверен вообще, что их отношения осязаемы, не знает, почему Кит так спокойно воспринимает его как часть своей жизни, ту самую хаотичную, которая нарушает весь остальной распорядок и мешает спокойно существовать - еще только готовясь разбить эти не_отношения, Мэддокс уже представляет, насколько острыми и мелкими будут осколки, по крайней мере для него. Да, слишком много эмоций для того, чего фактически не существует. И ведь слишком долго не существует - сколько там? Полгода, девять месяцев? У нормальных людей еще какие-то там годовщины есть? У них - лишь совпадение графиков и настроений, молчаливое принятие друг друга и внезапно подстроившиеся привычки. Слишком много.

Не в силах сосредоточиться на важном, в голове снуют беспорядочные обрывочные мысли, типа вроде того, что ему бы сейчас не помешало бы похмельное зелье, нужно не забыть подписать документы у босса, надо бы заглянуть к маме - Санни, уебок, наверняка уже пару недель дома не появлялся. Силой Эдди каждый раз возвращает к нужной теме, но слова не спешат находиться - еще и потому, что он никак не может решить, что хочет сказать. Поэтому Кит решает за него. Как обычно.

Просьба разрывает воздух громче пули, так что в ушах начинает звенеть. Мэддокс резко вскидывает голову, застигнутый внезапным признанием - а может, Фарли просто бладжером ебнули на игре? Но тот не похож на блаженного - вместо этого в глазах есть какое-то странное отражение его собственных мыслей, где нерешительность смешивается с болью - и с чем-то, в чем Мэддокс никак не признается себе - не то что Киту. Сможет ли вообще когда-нибудь - это слишком сложный вопрос, но для начала он просто медленно кивает, не открывая от парня взгляд. У Фарли на лице слишком знакомое нетерпеливое выражение - но Эдди не представляет, что сказать. Сейчас он не способен оценить иронию происходящего: он не знал, что сказать минуту назад, когда еще хотел расстаться, он еще больше не знает, что ответить сейчас. Ведь за такой простой неожиданной просьбой кроется гораздо больше - именно то, о чем они никогда не говорят.

Мэддокс закрывает лицо руками и шумно выдыхает - все эти паузы неприлично долгие и не говорят Киту ни о чем хорошем. Вместо антипохмельного зелья уже хочется водки со льдом, заглушить мысли, перестать думать, перевести все в шутку, засосать Фарли прямо здесь. Не отрывая рук от лица, парень сгибается пополам. Кит бесит Эдди. Бесит тем, что напоминает о всем хорошем и правильном - о том, чего больше нет. Сам того не зная, этим вечером Мэддокс срывает предохранитель со всех эмоций, которые он более-менее успешно подавлял до этого, и до предела сжатая пружина выстреливает - и почти физически бьет в поддых. Он сам не понимает, как теряет равновесие на стуле и фактически сваливается вперед на колени, едва успевая выставить руки и просто не свалиться кулем на пол. Голова, конечно, кружится, но это уже что-то из ряда вон.

"Я не пьян," - хочет было оправдаться Эдди, - "уже не пьян," - поднимая голову, пытаясь понять, как за это время изменилось выражение лица Кита. И опять, ему не до иронии и символизма, но он сейчас как повинный на голгофе, стоит перед Фарли на коленях. Все внутренние бастионы защиты рушатся один за другим - одной просьбы было достаточно, чтобы Фарли привязал Мэддокса к себе - но это как раз Эдди не пугает. Пугает быть недостойным этой просьбы.

В том, как он опускает лоб на колени Киту звучит краткое "не уйду", для которого не находится сил.

- Если я не уйду, я разрушу и твою жизнь, - хрипит Мэддокс, не поднимая головы, и слишком поздно понимает, что затесавшийся лишний союз "и" дает Фарли ненужную тему для разговора, выдает его с потрохами, - У тебя многообещающая карьера впереди, у меня - одни лишь ночные дежурства, наркоманы и пьяницы, - аргументы выходят хуже некуда, и поэтому Эдди даже малодушно рад, что не может сейчас увидеть лица собеседника.

[nick]Advey Maddox[/nick][status]i've got got death in my pocket[/status][icon]https://i.imgur.com/85bIDsm.png[/icon][sign]*сурикат[/sign][lich]<div class="zvanie1"><a href="https://hpfreakshow.rusff.me/viewtopic.php?id=109&p=2#p194174">Эдди Мэддокс, 27</a></div><br><div class="zvanie2">mb | хит-визард; грязный коп</div><br><div class="cutline"></div><br><div class="zvanie3">blurred lines</div>[/lich]

"Правопорядок."

Эдди усмехается в нос и хрипло выдыхает, продолжая щекой лежать на мягких домашних штанах Фарли. Киту такой порядок как у него и не снился. Мэддокс уже и так затесался между жерновами отдела хит-визардов и Семьей, а тут еще и это - бантик сверху, почти два метра ростом. Жизнь становилась каким-то воплощением "Джуманджи" - без тропических обезьянок и прочих животных (хотя, подождите, поправочка, у Барона была жаба и аллигаторы в подвале - к ним тоже нужно было попробовать не попасть) - но зато с охуительными бонусами, когда кидаешь кубики, и еще не видишь, что тебе выпало, но уже почти стопроцентно огребаешь. Только в этом в жизни Мэддокса был порядок: он стабильно от кого-нибудь огребал. Также стабильно, как Кит забивал голы. Или не забивал. Мэддокс не был в курсе. Он даже не знал, на каком месте были "Соколы" в Чемпионате.

Может быть, Киту это и нравилось в отношениях - Эдди интересовал именно он, а не его таланты (может быть, только определенные таланты, конечно) и не его статус звездного игрока. Мэддоксу вообще не хотелось лишний раз светить рожей - и это было его мнение еще до того, как он связался с Семьей.

Может быть, это и стало основой их отношений: здесь были только они одни. Без притворства, без какой-то непонятной чертовой игры, без правил и без запретов. Эдди хотел бы еще добавить "без лжи", но как получилось. Это все было так непривычно и непохоже ни на что другое в его жизни, что стало хуже зависимости - вкус здоровых, равноправных отношений. Впервые в его жизни. Без угроз и манипуляций. Без дележки и без правых и виноватых.

Они здесь одни. Мэддокс прокручивает все это в своей голове и лишний шум уходит. Ему давно стоило понять, почему его так тянуло в квартиру Фарли: здесь он мог оставить все проблемы за дверью и не пускать ничего плохого в свою жизнь. Здесь он оставался просто Эдди, без обязанностей, ярлыков и долгов. И сбегать из этого единственного безопасного места было бы самой глупой ошибкой.

Он совершенно не противится, дает себя развернуть за подбородок. Здесь - он готов подчиняться, потому что знает, что здесь не может быть никакой войны, она только в его голове, и в этой бойне Фарли не стоит принимать участие. Когда-нибудь он придет со своей войны, а Кит все еще будет здесь.

- Спускайся, - чуть ли не через дрожь губы растягиваются в ухмылке, и Эдди перехватывает руку парня, которой он держит его за подбородок, - или я сам спущу, - впрочем, выбора он Фарли не дает, и сильно дергает на себя, откидываясь на спину. Задетый плечом стул со скрипом скользит в сторону, освобождая место для привычной картины.

Здесь они одни, и это все, что сейчас нужно Мэддоксу.

Отредактировано Advey Maddox (2021-08-08 22:11:33)