На столе все так и стоял стакан с запекшейся на дне кровью, накрытый засохшим куском пиццы. Долго еще будет стоять, нужно же хоть какую-то традицию соблюсти. Зеркала-то сразу открыть пришлось — Аннушка и Жан настояли, не было сил и желания с ними спорить.

Дед Слава стоял в дверях кухни и прислушивался к гулявшей по дому тишине. Никого, один дед дом сторожил, как псина сутулая, жал вестей от охранителей — те повадились к ним ходить как к себе, да еще и возмущаться, если никто им дверь не открывают. Бдят, как бы не сбежал старый вампир, пока молодёжь на виду. Тоска…

Давно уже так тоскливо не было. В спокойные времена деду Славе жить не приходилось, некогда кручиниться было, отвык он от такого. От зряшных смертей ни за что, от понурых домочадцев, разбредавшихся по своим углам, лишь бы не видеть пустой стул да стоящий на столе стакан. Странно было ловить себя на мысли — вот, придет сейчас Женёк, можно будет его послать к Жану в больничку, чтобы ужин допоздна не ждать. И поправлять себя: не придет. Ноутбук в комнате не больше не гудит денно и нощно, дурацкие видео никто не смотрит, да и хренью всякой маяться в доме теперь стало некому. Удивительно, как плотно малой врос в семью, и пары месяцев в ней не прожив. Ну и как теперь, без упырёнка?

Дед прошелся до стола, устало шаркая тапками, и смахнул с пиццы сонную муху, чудом проснувшуюся не в пору. Хотел было ругнуться на нее, да передумал — нет резону с мухами разговаривать, не отвечают они, безмозглые создания.

Размышления о мухах, Женьке и общей тщетности бытия бесцеремонно прервал стук в дверь. Охранители, небось, явились.

— Не заперто, — неприветливо рявкнул дед Слава через весь дом.

Отредактировано Eli Reed (2021-08-12 20:12:22)