Плюх. Усердно виляя коротеньким хвостиком, Лафайетт уронил ровно напротив коленей присевшей на корточки Виктуар некогда красивый белоснежный с охристо-рыжей каёмкой кроссовок и сел на пушистые ягодички, склонив голову набок и внимательно глядя на девушку, мол, смотри, это кроссовок. Всем известно, что собачий бог создал кроссовки для погрызания, покусал их и тяфкнул, что есть хорошо и хорошо весьма. Смотри, я милый и добрый пес, я делюсь с тобой честно добытым кроссовочком, возьми этот пожеванный малость себе, мне вот ни капельки не жалко! Лафайетт коротко р-ряфкнул и, улегся, смешно вытянув задние лапы, и сосредоточенно засопел, свесив набок длинный розовый язык. Виктуар усмехнулась, повертела в руках щедро обслюнявленный и безнадежно испорченный кроссовок какой-то случайной жертвы охоты Лафайетта, тяжело вздохнула и собиралась уже было сказать что-то очаровательному пушистому безобразию, как в коридор возвращается Луи.

- Вино, конечно. Она улыбается и проходит вслед за братом на кухню, ловя парившие бокалы. – Нет милый, Фрэнк меня мало интересует и думаю хорошо, что его нет. Потому что мне надо с тобой серьезно поговорить…тет-а-тет.

Она вновь смотрит на Луи и повторяет себе, что не должна этого делать. Не должна лезть в личную жизнь младшего брата.  Но Уизли всегда старалась быть правильной. Она всегда, сколько себя помнит, старалась быть идеальной дочерью. Она слушалась родителей, соблюдала все их заветы, познавала простые истины и впитывала основы этикета, словно это были правила выживания. Флер воспитывала детей сама, нуждаясь в родственниках лишь в качестве подмоги, но никак не в статусе основного действующего лица; поэтому все знания девушка прямиком получала от самого родного человека. И уже с самых младших лет Виктуар мечтала быть похожей на степенную и волевую матушку, которая так умело сочетала в себе нежность к семье и строгий нейтралитет со всеми остальными. Флер была поистине идеальной, и она до сих пор готова преклонятся перед матерью. Перед ее незримым величием, осознанием собственной роли и безмолвным обетам, которые та никогда не нарушала. На самом деле старшая Уизли могла написать целый трактат. Матушка всегда знала свое место. Она достойно вела себя с равными, сохраняя дистанцию даже, казалось бы, с близкими друзьями семьи. Практически никогда не обращала внимания на политические дрязги. Флер жила в неприкосновенном мире, в уютном доме на берегу, рядом с прекрасным мужем и воспитывала самых любимых детей на свете. Она сотворила свою жизнь вокруг и была готова сделать все для ее блага, несмотря на свои ограниченные силы и убеждения.

Бывшая мисс Делакур была весьма статной: женщина была довольно-таки высокой, обладала притягательным темно-голубым взглядом и волосами цвета серебристого-блонда. Флер вышла замуж по любви и стала верной женой, любящей матерью и ярой защитницей домашнего очага. Она читала лишь добрые сказки на ночь своим детям. Не позволяла, чтобы за столом звучали горестные разговоры, предпочитая обсуждать все трагедии лишь с мужем и лишь за закрытыми дверями. Она ничем не выдавала беспокойство, лишь стояла у огромного окна в гостиной и перекатывала распятие по цепочке на шее. И она же отдала себя целиком сначала старшей дочери, а потом, совсем неожиданно, и двум младшим детям. Флер никогда не боялась, что обделит одного из детей вниманием; она умело находила подход к каждому и так крепко желала им самого замечательного будущего, что готова была прощать любые проступки. По правде говоря, она до сих пор так делает: закрывает глаза на неверные шаги, если знает, что так было нужно. Или что когда-нибудь это приведет к хорошему результату. Чтобы она сказала теперь, когда узнала бы чем живут ее выросшие дети? О Лу, который живет с бандитом, о беременности Виктуар и о том, что именно она собирается сделать с этим недоразумением...

Вик вздыхает. Она всегда хотела быть похожей на мать, заботиться о близких и именно поэтому сейчас сидит на кухне младшего брата.

- Ты ведь знаешь чем на самом деле занимается Фрэнк? Виктуар молча глядела в пространство остановившимся взглядом, одной рукой теребя тяжёлое ожерелье на шее, а другой сжимая ножку бокала с вином. – Его настоящая работа? Или кем он сказал тебе что работает?