Заехав в букинистический забрать оттуда книгу по просьбе отца, Найджел решил на обратном пути пройтись немного пешком. Не спеша  минуя незнакомые улицы, периодически сверяясь с навигатором, он размышлял об учёбе, с переменным успехом удерживая свои мысли от соскальзывания в запретном направлении. Привлекая его внимание, откуда-то сверху раздалось надрывное мяуканье. Стемец недоуменно огляделся вокруг и в конце-концов обнаружил источник громогласного звука. На дереве, едва различимая среди листвы, сидела перепуганная кошка. Найджел протянул к ней руки, но понял, что так просто её не достать. Первая попытка взобраться повыше провалилась, пришлось снять с плеча сумку и попробовать снова. Кошка зашипела, взирая на него без капли доверия. Чуть не упав и ушибившись в нескольких местах, Найджел пожалел, что ему не хватало грациозности Рэй. В детстве лазанье по деревьям давалось ей с куда большей лёгкостью, чем ему, да и сейчас она бы справилась намного быстрее и без сопутствующего ущерба. Дотянувшись до кошки, Стемец, взамен благодарности, получил пару царапин на руке и ещё одну, более глубокую, на щеке. Волосы и одежда приобрели крайне беспорядочный вид. Зато, спустившись вместе с кошкой, он удержал равновесие и нашёл на ошейнике номер телефона и адрес её владельцев.
- Тише, Печенька, ты же хочешь вернуться домой? - Найджел вздохнул, при слове "дом" кошка вроде бы самую малость успокоилась. - Тогда не вырывайся. И не царапайся, пожалуйста. Мне нужно взять сумку и разобраться, куда идти, и если ты будешь мне мешать... что ж, мне будет сложнее. Не надо, хорошо?
Минут через пятнадцать Найджел отыскал нужный дом. Набрав номер квартиры на домофоне, он стал ждать ответа, надеясь, что хозяева окажутся дома. Печенька, судя по всему, отличалась своенравным характером, и ей не терпелось обрести утраченную свободу. За время их непродолжительного путешествия число царапин на руках Найджела увеличилось, и хотя по сравнению с укусами вампиров это были сущие мелочи, чутьё подсказывало, что лучше доставить Печеньку поскорее, пока её терпение не истлело и она не пустилась в бегство.