Конечно, это было неловко. Я не переступал порог ВАДИ при жизни, искренне веря, что настоящий талант и настоящее творчество невозможно выточить уроками и лекциями. И был прав, разве нет? Я умудрился получить место под крылом самого Кёрли Дюка без какого-то музыкального образования, своей гитарой и своим голосом. Записал альбом, прежде чем умер. ВАДИ для меня сейчас - способ вернуться к музыке, без которой даже посмертие казалось ужасным, хотя, казалось бы, куда уж хуже, когда ты умер. Ну и здесь должно быть интересно, в ВАДИ всегда много людей, студентов, преподавателей, а меня эти старые привидения уже порядком подзадрали. Нужно было разнообразить круг общения - ну так почему не здесь.
Признаваться в том, что Булдстроуд мог быть прав, мне все еще не хотелось, но пути назад уже не было - я заинтересовался. Если Академия даст мне то, чего я хочу, черт бы с ним, с моим соседом, отрастившим себе пару клыков, я буду только рад.
Я не знал, каких студентов может порадовать преподаватель-призрак, особенно если учитывать, что у меня самого был опыт только с профессором Бинсом в Хогвартсе - далеко не лучший. Но это было не так важно, как следующие слова ректора. У них есть специалистка по развеществлению. Прямо здесь. Прямо в ВАДИ! Это было бинго по всем параметрам; я затаил дыхание, хотя дышать мне вообще не было нужно.
На самом деле чем дольше я здесь находился, тем больше мне все нравилось. У них действительно были все условия для призраков, даже дракклова столовая в подвале - от одной мысли о разлагающейся еде меня передернуло. Наверное, должно пройти еще лет пятьдесят, чтобы я нормально воспринимал еду в таком виде. Пока я спокойно обходился и без возможности хоть как-то чувствовать еду.
Я осторожно подплыл к креслу напротив стола и уселся в него. Сделал вид, что уселся. Закинул ногу на ногу и оценивающе посмотрел на собеседника. На самом деле, я понятия не имел, что можно сказать о себе, я не так часто бывал на собеседованиях, чтобы знать, что нужно говорить. Поэтому я вспомнил, как ввалился к Дюку - уверенно и нагловато, трясясь от страха, но не позволяя никому это увидеть. Примерно такой же тип поведения можно было выбрать и сейчас.
Мерлин, как же мне хотелось получить эту работу.
- Мне нравятся ваши условия, - негромко сказал я, постучав пальцем по подбородку. - Когда я шел сюда, у меня в голове был один вопрос - как вы собираетесь платить призракам? Но ваши условия прямо пример для подражания, просто отлично все устроено.
Немного лести тоже не помешает? По крайней мере, здесь я не шел против правды, мне действительно очень понравилось, как все было устроено. При жизни я, понятное дело, не задумывался о таких вещах, но посмертие заставило взглянуть на мир с другой стороны. Призраки в этом мире были скорее декорациями, чем альтернативными существами, и мне, как такому существу, это положение дел крайне не нравилось.
- Моя семья, разумеется, - мысль о семье все еще больно била по несуществующему, не бьющемуся уже сердцу. Это было неважно. В конце концов, у меня всегда оставался мой склеп. - Я добивался успеха без них - родители были категорически против моих занятий музыкой, наверное, это часто бывает. Тем не менее, я умудрился выбиться в люди, добиться протектората Кёрли Дюка и выпустить альбом. Потом, правда, скоропостижно скончался. Умею играть на гитаре и басу, на фортепиано, и дальше по мелочи. Поэтому просто прекрасно, что у вас есть своя специалистка по развеществлению - с духовыми я дружу не очень.
В голову почему-то пришло воспоминание о том, как резво захлопнулась дверь под порывом ветра, созданном мной, и я невольно улыбнулся.
- Очень тяжело заниматься творчеством, когда ты мертв. На самом деле, я подозреваю, что оно мне больше недоступно - из того, что я помнил о призраках в жизни,  из того, что мне говорят сейчас, складывается неутешительная картина. Тем не менее... я не могу жить без музыки. Существовать, - я отчаянно всплеснул руками, слова подводили меня, термины, которые мне больше не подходили, лезли почему-то первыми. - Мне пророчили успех, про меня говорили, что я талантливый, а теперь я остался без гитары и без возможности создавать что-то - но ведь мой талант не умер вместе со мной. Пускай он послужит чему-то хорошему, пускай это поможет кому-нибудь в жизни исполнить мечту, раз уж мою теперь нельзя исполнить.