HP: Freakshow |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » HP: Freakshow » Незавершенные эпизоды » [throught the time] точка излома [r&er]
ТОЧКА ИЗЛОМА
«Смотри реальности в глаза, когда ненависть делает тебя слепым.»
| ВРЕМЯ И МЕСТО: Сквозь время и пространство |
КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ:
Когда что-то сложено не так, как нужно, стоит вернуться к истокам и взглянуть на первопричины. Случайности слишком редки, чтоб быть всему виной. Ищите глубже, внимательнее. Быть может, надобность в вопросе "Кто виноват?" отпадёт сама собой.
Отредактировано Eris Rosier (2020-03-03 13:35:02)
Рафаэлю всего девять. Рафаэль — единственный ребенок в семье, который всегда получает, что хочет. Это не делает его избалованным и капризным, совсем нет. По крайней мере, так считает сам Розье. Рафаэль — первый ребенок для обоих родителей. Ребенок-счастье, который появился на свет после нескольких выкидышей. Может, он был и слабее сверстников. Болел чаще других детей и был слишком тихим, но главное — он выжил. Рафаэль часто слышит о том, какой он особенный, и очень рано начинает в это верить. Единственный маленький человек в огромном доме — разве может быть иначе?
Рафаэль был абсолютно счастливым ребенком. К нему всегда прислушивалась мама, а отец, пусть и редко был свободен, никогда не проявлял агрессии или даже раздражения в его сторону. Рафаэль всегда знал, что может в любой момент подойти к кому-то из родителей и задать любой вопрос. Попросить о чем-то. Поговорить, предложить куда-то сходить. Розье был действительно счастливым, пока на пороге его большого дома не появился еще один маленький человек. Белокурая девочка с потерянным взглядом и вещами в небольшом чемодане. Девочка, которую за руку привел отец и почти смущенно представил, как родственницу, которая некоторое время должна пожить у нас. Эрис.
***
— Мама, когда она уже уедет? — Рафаэль недовольно выглядывает в окно. В саду отец возился с девчонкой, показывал ей окрестности и скорее всего рассказывал о своих оранжереях. Розье морщится, убирая со лба кудри, поворачивается к матери и видит ее растерянный взгляд. Раньше он никогда не видел Эмеральд растерянной. В его глазах она была железной леди, каких обычно описывают в книгах, и мамина тревога вселяла в Рафаэля необъяснимый страх. Он снова отворачивается к окну и слышит негромкое: «Не знаю, милый». Мамина ладонь успокаивающе опускается на его макушку, отгоняя страх, и мальчик уже спокойнее добавляет, — Надеюсь, скоро.
Мама говорит, что ей нужно работать — а значит Рафаэль привычно исчезает из ее кабинета и спускается по большой, скрипучей лестнице. Пальцы отстукивают по перилам незамысловатый ритм, пока мальчик соображает, чем заняться теперь — раньше он мог часами оставаться один в любом уголке дома. Но сейчас почему-то особенно хотелось быть рядом с родителями. Розье оказывается у входной двери, к которой как раз идет отец. И Эрис. Маленькая, тихая, очаровательная Эрис, которую отец держит за руку и едва слышно переговаривается с ней. Рафаэль раздражительно закатывает глаза. Этому он научился, кажется, еще с трех лет.
— Папа, может позанимаешься со мной? — В прошлом году Базиль начал готовить Рафаэля к школе, рассказывая ему об основных дисциплинах. Сейчас отец лишь вздрогнул, посмотрев на сына, и неуверенно покачал головой. Нельзя оставлять Эрис одну, говорит он по-английски, надеясь, что девочка не поймет. Ей нужна поддержка. Рафаэль морщится, начинает злиться, но не решается спорить — отец просит его поиграть с их гостьей, пока он занимается работой. Розье остается с Эрис один на один. Кажется, впервые со дня ее приезда. Ждет, пока отец поднимется на второй этаж, затем недовольно оглядывает девчонку и переходит на французский, — Ты не можешь жить тут вечно. Разве у тебя нет других родственников?
мне было семь. всего семь лет я провела с единственными людьми, которые любили меня абсолютно и безусловно. и которых также или сильнее любила в ответ я. всё ещё помню запах маминых объятий и тепло отцовской улыбки. я куталась в них, защищаясь от всего мира и была безмерно счастлива. мне повезло их знать. жаль, что только лишь семь коротких лет.
До боли сжимая собственные пальцы, малышка кивнула в ответ на новую порцию совершенно чужих слов сочувствия. Она смотрела на носки своих чёрных туфель, которые беспощадно жали пальцы - нога из них выросла больше года назад - и ждала. Отсчитывала часы до окончания дня, снова разрывающего её жизнь на мелкие куски. Люди сочувствовали, бросались громкими словами "обращайся, если что-то потребуется", но что именно будет дальше происходить никто так и не сообщил. В голове всплывали размытые картины будущей жизни, потому что о прошлой вспоминать уже попросту не было сил. Когда все уйдут, необходимо тихо убраться, вымыть всю посуду и сложить аккуратно вещи в шкаф. Куда идти, если ночью приснится кошмар? Даже старого пса, как у старой Евы, в их доме никогда не было. Вот ей приходится выбираться из дома с заколоченными ставнями под покровом ночи, чтобы украсть в соседнем магазинчике себе еду. А после - при тусклом свете свечи колоть себе иголками пальцы в попытках перешить старое мамино платье ради возможности сходить на чей-нибудь день рождения. Как к кому-то обратиться, если до их домов и добраться самостоятельно с окраины Парижа у неё попросту не получится?
Когда перед ней остановился высокий мужчина, Эрида сжала зубы и приготовилась снова кивать. Но то, что прозвучало после фраз о сожалении и утрате, заставило её щёки пылать. Светлая голова мгновенно поднялась, гладкая причёска дёрнулась. Брюнет смотрел прямо. Разглядывал её бессовестно. Но в словах не было вопросительной интонации. За неё уже всё решено. Глаза юной Лоран опустились. Слёзы застряли в горле. Будет ли теперь так всегда?
***
Базиль Розье как будто бы искренне старался отвлечь. В холодной серой Англии он смотрелся неестественно чужим. Как и сама Эрис. Крупная дрожь била тело, но мужчина вёл по дорожке вдоль живой изгороди и говорил по-французски, а девочке очень уж не хватало родной речи в этой странной атмосфере. Обычно она попросту не понимала, что цедит вслед сын приютившего её брюнета, не разбирала беглой речи хозяйки дома и никак не могла взять в толк, как отвечать на взгляды других обитателей поместья. Но теперь Базиль взял её за руку, а Лоран побоялась отстраниться. Девочке всё казалось, стоит лишь сделать неверный шаг и ей сообщат - экскурсия окончена, выметайся восвояси, но пока этого не случалось. И Эрида искренне старалась вести себя, как учила мама. Послушно глотая каждое слово, девочка отстала лишь в момент, когда монолог прервал другой голос. Рафаэль. Требовательный и рассерженный, как обычно. Другой был ей незнаком. Рефлекторно Эрис ступила за спину того, кто сильнее. Но Базиль перешёл на непонятный английский и медленно убрался. Их осталось только двое. В напряжение можно было б упереться руками, но их Лоран прятала за спиной. Пальцы до белизны сжимали друг друга и дрогнули только от знакомой речи. На мгновение она обрадовалась - мальчик знает французский, но едва ли не сразу осознала истинное значение этого факта. Ранее все подковёрные игры и чужие хитрости проходили мимо неё, но теперь.. Рафаэль не общался раньше не из-за языкового барьера, а потому что не хотел. Вот так просто. Будто из ушата ледяной водой окатили. Эрида подняла взгляд.
- Я сирота. Других родственников не знаю. Может быть, не могу, но решать это не нам с тобой. Чем я мешаю тебе? Дом большой.
Слёзы не прольются у неё из глаз. Только не перед ним.
Отредактировано Eris Rosier (2020-03-04 20:25:30)
Многие говорили чете Розье, что их сын растет слишком уж серьезным. Рафаэль редко играл в игрушки и никогда не закатывал истерики. Вместо этого он иначе манипулировал родителями, играл в волшебные шахматы и сидел в библиотеке, изучая книги, которые издавала мама. Рядом попросту не было других детей. Правда, иногда в дом приглашали гостей или родители брали Рафаэля к своим знакомым — тогда его обязательно отправляли пообщаться с детьми. Честно говоря, они все были малолетними идиотами. Болтали о метлах, дурацких штуках из «Вредилок», смеялись над взрослыми и планировали подшутить над кем-нибудь. Розье пропускал мимо ушей слова «ну и странный же ты», только закатывал в ответ глаза и скучающе ждал, когда можно будет отправиться домой.
Возможно, все дело в том, что он просто был калекой по части социальных навыков. Вот так вот рано. Да и когда ему было в них упражняться? Огромный и пустой дом, вечно занятые родители, няня, которая только повторяла, что Рафаэлю стоило бы побольше гулять. Розье привык развлекать себя сам. И не привык к другим людям, нарушающим хрупкое равновесие, установившееся в их доме.
Эрис была нарушителем. Может, совсем не нарочно, но она крала драгоценное время, которое родители могли бы уделить Рафаэлю. Вот как сегодня, когда отец зачем-то водил Эрис по саду. Время и общение, которые были необходимы калеке-Розье, чтобы окончательно не утонуть одному в пыли библиотеки. Слишком странная и меланхоличная смерть для девятилетки.
— Сироты живут в приютах для детей, разве не так? — Розье как будто задумчиво прищуривается и оглядывает девчонку с ног до головы. Она была маленькой. Ниже Рафаэля, с длинными волосами и в каком-то невнятном наряде. Красивая, с фарфоровой кожей. Ну просто копия одной из кукол, которые всегда в ряд стоят на полках магазинов игрушек. Розье морщится в ответ на свои мысли, сцепляет пальцы за спиной и поворачивается на пятках в сторону, — Может, тебя скоро туда отправят.
Рассматривать Эрис, как стоящую компанию себе, Рафаэль, конечно, не собирался. Ей же семь! Не смешите. Она наверняка читает сказки про прекрасных принцев и принцесс, каких-нибудь нереалистичных драконов и прочую чушь, которую любят девчонки этого возраста. Да и зачастую других возрастов. Розье задумчиво обходит Эрис, будто экспонат в музее, который его не слишком впечатляет. Она и правда милая. Слишком, ну просто слишком милая и робкая — ей ничего не стоит очаровать его родителей. В голове девятилетки рождается гениальный план. Нужно всего лишь сделать так, чтобы взрослые захотели поскорее избавиться от нее. Рафаэль знал, что еще немного — и даже мама начнет привыкать к ней. Действовать необходимо сейчас.
— А дом у нас действительно большой. Наверное, ты здесь ненадолго, но я обещал маме, что покажу тебе его, — Рафаэль холодно улыбается, заглядывая в глаза Эрис. Будто и не было предыдущей жестокой фразы, будто сиротство это проблема вроде легкой осенней простуды. Будто скоро пройдет. Розье спокойно проходит в холл, ведущий в большую гостиную — пропускает вперед Эрис, пока сам незаметно забирает с комода мамин золотой кулон. Украшение небольшое. Даже миниатюрное. Его очень легко незаметно положить в чужой карман. Рафаэль подходит ближе к Эрис, показывая одной рукой на стены гостиной, — Здесь висят портреты моих бабушек и дедушек. У тебя что, даже их нет?
Вы здесь » HP: Freakshow » Незавершенные эпизоды » [throught the time] точка излома [r&er]
