RICHARD "DICK" ARTHUR WINSLOW
Ричард "Дик" Артур Уинслоу

ИМУЩЕСТВО
Волшебная палочка:
ясень и волос единорога, 13 дюймов - первая палочка, полученная перед началом обучения в Хогвартсе и из-за сочетания древесины и сердцевины минимально подходившая для передачи другому хозяину, она доставила Дику немало головной боли - он даже хотел мстительно сломать её и выбросить, как только смог накопить на новую, но привычка хранить потенциально дорогие вещи про запас возобладала, и с тех давних пор палочка в пыльном футляре переезжает вслед за Уинслоу по всем его углам;
акация и перо феникса, 10 дюймов - вторая палочка, основная, именно её Уинслоу купил на первые заработанные деньги (по иронии, тоже склонна привязываться к одному хозяину и отказываться колдовать в чужих руках, только на этот раз первый и единственный хозяин - сам Уинслоу, чем он очень доволен). 
Средство передвижения:
аппарация - не очень жалует, но иной раз только она и спасает (плюс, суеверно боится потерять практику, так что хотя бы раз в неделю нехотя куда-то аппарирует, если случай не представился самостоятельно);
летучий порох - периодически использует для перемещения между конторой и другими местами при каминах;
порталы - также, служебные: Патрис Картрайт завела в “Частном сыске” легальные порталы в числе трёх штук (и хорошо припрятала ещё парочку незарегистрированных, оставшихся со времён отца);
общественный транспорт - “Ночной рыцарь”, если ночка выдалась насыщенной и застала в каком-нибудь сильно удалённом от дома месте (даже “Ночной рыцарь” с их лихим стилем вождения приветствует больше аппарации, особенно когда устал);
мётлы - терпеть не может, держится на них как богомол с нарушением координации, сядет на метлу только в самом крайнем случае;
на дирижаблях ни разу не летал, идите к гриндилоу со своими дирижаблями;
больше всего по городу любит перемещаться на своих двоих, за пределы города - просто не перемещаться.
Артефакты: дома - магически защищённый сейф, в котором хранит часть заначек; ещё одну, побольше - в Гринготтс; ещё одну - под кроватью, в зачарованном кусаться одиноком носке. На рабочем столе в конторе живёт напоминалка, подаренная одним из клиентов как сувенир; когда Уинслоу берёт её в руки, клятая игрушка всякий раз тут же наполняется фиолетовым дымом, намекая, что он что-то забыл - сам Уинслоу всякий же раз привычно шутит, что честь и совесть. С собой всегда носит фляжку с лимитом одной бутылки огневиски, во внутреннем кармане пиджака, и чётки - ни в какого из богов не верит, тем более в христианского, но чётки действительно неплохо поддерживают репутацию религии, верно защищая хозяина от сглазов и мелкой порчи.

ИСТОРИЯ
Что справедливо и для волшебного мира, и для маггловского, так это то, что бедным и там, и там приходится одинаково паршиво.
Вот и Ричард Уинслоу, Дик в обиходе, вырос в том достатке, который проще описать как извечный убыток: у матери-одиночки, полукровки без роду и племени, один из числа голодраной шпаны Лютного, что выискивала кнаты в трещинах мостовых и карманах слишком рассеянных прохожих да отбивала кулёк недоеденной картошки у голубей. Мама Дика работала на трёх работах сразу, все три - с минимальным уровнем оплаты и человеческого отношения; но оба они, и его мать, и сам Дик, знали, что этого не хватит, чтобы обеспечить его всем необходимым, когда придёт то самое письмо - хотя, по мнению семьи Уинслоу, сложно было назвать необходимой, например, униформу, тем более в таком количестве!
В теории, одинаковая одежда должна была уравнивать детей, лишая их очевидных статусов и привилегий, делая единственным значимым отличием цветовую гамму факультета. Но это всё было, конечно, полным дерьмом. Затёртая, не вполне по размеру, форма Дика отличалась от сшитой по заказу в ателье формы богачей так же разительно, как если бы они носили вокруг шеи ожерелья из галлеонов; б/у-шная палочка Дика отказывалась колдовать, превращая в мытарство даже самые простые заклинания и вызывая снисходительные смешки одноклассников; а Шляпа - Дик был уверен по её заминке, Шляпа отправила его на Рейвенкло просто потому, что прикинула в своей поеденной молью макушке, как весело ему придётся на Слизерине среди поборников чистоты крови и мамкиных аристократов, и решила, что лучше не стоит. Не так чтобы на Рейвенкло, среди зануд и достигаторов, атмосфера была сильно теплее…
Кому-то Хогвартс стал домом родным, но Дик этого так и не почувствовал, не сердцем. Но к чему он быстро проникся и привязался, так это к комфорту: всегда мягкой и свежей постели, обильной еде и комнатам, что даже в самый лютый мороз снаружи никогда не были холодны. Из-за этого, каждый отъезд домой наполнял его одновременно тоской и виной: ему было стыдно за такие мысли перед мамой, но он знал, что ему снова придётся довольствоваться, а не получать; выживать, а не жить; и пока его сверстники наслаждались каникулами или читали учебники, чтобы в новом семестре лишний раз блестнуть познаниями, Дик был вынужден искать подработки, помогая матери и копя хоть на что-то своё - первую нормальную палочку, походы в Хогсмид, а на седьмом курсе - занятия по аппарации. Он с самого начала знал, что эта сраная аппарация не понравится ему ни на грамм, и отдавать за неё целых 12 галлеонов жало ужасно. Но он также знал, что лицензия на аппарацию будет плюсом, когда он пойдёт подаваться на обучение в Аврорат. А значит - стоило попытаться.
Почему Аврорат, учитывая его бэкграунд? Да как раз именно поэтому. Когда в Лютном случался какой-нибудь совсем уж кромешный пиздец, туда заявлялись они, ребята в строгих мантиях, знающие своё дело, и наводили порядок. А ещё, судя по тому, что некоторые из них захаживали в лавки Лютного и в свободное от работы время, и у этих лавок никогда не было проблем с облавами и шмонами, в бедноте стражи правопорядка не сидели тоже. Дик не мечтал добраться до власти и получать на лапу - нет. По крайней мере, тогда. Но это выглядело как возможность подняться и вырваться и, возможно, даже периодически оказываться там, где кому-то вроде его матери нужна была помощь, и наводить порядок. Было до ужасного похоже на мечту.
И можно было бы, конечно, податься в хиты, но Дик никогда не любил физические упражнения - как выпускнику Рейвенкло, ему куда больше нравилась разминка мозга. Да и… аврор - звучало более элитно. Дик вцепился в эту мечту зубами и сделал её целью и не успокоился, пока его не зачислили в Аврорат. Впрочем, и после - не особенно.
В этом, как потом будет рассуждать он сам, и была ошибка молодого Уинслоу - стараться слишком сильно. Не ради похвалы начальства или чина - просто, ради себя, ради идеи того, какими он видел авроров тогда. Ему всё ещё очень хотелось помогать. Как оказалось, идея была непопулярной - или это сам Дик был непопулярным, снова пытающийся что-то кому-то доказать, не доверяющий хорошему отношению, не признающий авторитеты, одиночка. Учитывая это всё, ему удаётся продержаться в аврорах удивительно долго - почти до тридцати лет. Возможно, не последнюю роль в этом играет успешно пережитая им Война.
За десяток с лишним лет, он успевает привыкнуть к определённому уровню комфорта, снова, успеть приучить к нему и мать, потом - её похоронить… Она не видит, как её сына вышвыривают из Аврората за превышение полномочий и неповиновение - что, пожалуй, к лучшему. Уинслоу считает себя правым, когда собирает вещи и сдаёт значок. Он - пытался помочь, не отпустил дело, когда от него отказались остальные, когда ему приказали отпустить. Он - прав и он способен на большее. Раз ему очевидно не дано работать в коллективе, он откроет собственное бюро расследований и будет сам решать, какие дела стоят его внимания, а какие - нет. Подумаешь. Ему всё равно никогда не нравилась униформа.
Он меняет аренду на Каркитт на аренду в Лютном, вешает на дверь табличку “Уинслоу. Частный сыск” и начинает поиск клиентов. В его пользу работает очевидный факт: его знают и, даже после десятка лет работы на сторону закона, доверяют. Будучи аврором, он никому не продавался, блюдя честь значка, но понимал местных и порой мог спустить мелочь-другую с рук. Теперь, он рассчитывал, что они с таким же пониманием, а то и энтузиазмом отнесутся к его новой карьере. В конце концов, как к аврору, к нему нельзя было прийти с проблемой кражи артефакта, который ты сперва украл у кого-то ещё. А теперь - можно! Разве же не отлично?
Надо отдать ему должное: хотя его самого драло в груди то, что теперь о высоких идеях, делах государственной важности и статусе элиты можно было забыть, Уинслоу работал усердно. И брался только за то, что, как он считал, не совсем ещё клало с прибором на его худо-бедно сохранившийся моральный кодекс.
В ретроспективе, это, пожалуй, его и сгубило. Равно как и то, что уже давно существовавшее в Лютном и куда более опытное детективное бюро конкурентов, “Частный сыск Картрайта”, могло жонглировать полудюжиной дел сразу, имея в штате целых троих сотрудников, супротив его одного. То, что Дик так и не научился обращаться с деньгами, даже когда они у него появлялись, и ненавидел отчётность, тоже никак ему не помогло.
В конечном итоге, когда пошёл третий месяц долгов за аренду и регулярного бегства от хозяина квартиры через окно, а последняя трапеза датировалась прошлой неделей, Уинслоу признал поражение. Из последних сил перелез через карниз, поправил шляпу, уныло добрёл до конторы Картрайта и, из-под полы глядя в его самодовольное щекастое лицо, попросился на работу. К его чести, Картрайт поунижал его всего пару минут, прежде чем показать, какой стол в тесном зале теперь его. Всё-таки детективом Дик и правда был неплохим, даром что не финансово одарённым.
С тех пор и до сего дня, Уинслоу работает на Картрайтов. Сперва - на старика-сыскаря, который создал бюро, когда брюхо стало перевешивать желание подниматься с кресла. Затем, после его смерти семь лет назад, на его боевую дочурку. Патрис Картрайт заявилась в контору так, как будто была там хозяйкой (в принципе, и правда была) и взяла их всех за яйца такой железной хваткой, что Уинслоу взбрыкнул и первое время только и делал, что собачился с ней по каждому поводу и вставлял палки в колёса, убеждённый, что дамочка ни черта не смыслит в Лютном.
Но дамочка оказалась не лыком шита. Не детектив, но отличный управленец, она организовала работу “Частного сыска” так, что их репутация магическим образом улучшилась в глазах что их основного контингента, что проверяющих из Министерства - последнее оказалось особенно ценно в смутное время после Чумы, когда за любыми нарушениями принялись следить особенно ревностно. Денежек у них нынче тоже стало побольше, и это для Ричарда - определяющий фактор.
Разменяв пятый десяток лет, Уинслоу уже не похож на того горящего жаждой справедливости или, на худой конец, идеи справедливости юнца, каким он был когда-то. Он давно понял, что если стараться вполсилы и выкладываться на четвертинку, этого вполне хватает, чтобы делать свою работу и не расстраиваться слишком сильно, когда что-то выходит не так, как хочется. Он также понял, что во взятках нет ничего такого уж постыдного - кто он, чтобы отказываться от лишних монет или услуг? - а хорошие отношения с местными и приятная целостность уже немолодого организма вполне стоят того, чтобы лишний раз закрыть на что-то глаза.
За всю свою жизнь, он видел столько дерьма, что люди делают друг другу, что пытаться остаться на коне морального превосходства да в белом плаще было бы попросту смешно. (Ему кажется теперь, что он никогда толком и не верил, что ему удастся, - и хорошо, если правда хотя бы пытался. Да и хорошо ли? Глупо, скорее, глупо.)
Он снимает квартиру на Трикл, а не в Лютном, чтобы не подавать никому из головорезов потупее идею лёгкого взлома и проникновения. Приходит в контору с привычным всем опозданием на полтора часа и просит Люсилль сделать кофе покрепче. После работы, в любое время и в любую погоду ужинает в любимой лапшичной на Трикл, где хозяин давно знает все его настроения и любимые заказы. По пятницам, иногда наведывается в стендап-клуб “Щекотка” или даже в “Виверну”, где его всегда рады видеть, но никогда - в “Ведро”.
В общем и целом, Уинслоу выстроил себе вполне комфортную жизнь - он сытно ест, со вкусом одевается, знает толк в своём деле, и иногда, иногда ему даже правда удаётся кому-то помочь. Только вот он искренне не понимает, каким образом у него всё ещё получается вызывать Патронуса, каждый раз, словно трюк для вечеринок, ведь счастья на своей улице он не припомнит уже давно.


СПОСОБНОСТИ И УМЕНИЯ
Отличный маг, вся специализация аврора - при нём, от боевой и защитной магии, включая Патронуса (маленькой птички) и окклюменции, до углублённых знаний в области тёмных искусств и артефактологии.
Хороший детектив, если постарается, - другой вопрос, что стараться зачастую не видит смысла.
Умеет мешать коктейли (когда-то подрабатывал в “Виверне”) и пьёт тоже вполне умеючи, хотя его координация, с которой у него и так проблемы, после определённого количества алкоголя становится и того более занятной. Много лет борется с этим, повышая толерантность к спирту с помощью постоянных возлияний.

Отредактировано Richard Winslow (2023-06-27 11:56:43)